ВЛАДИМИР БУДЬКО, сланцевский краевед и общественный деятель
История – это не бизнес, а кровная память наша, наш исторический престиж. У нас жили родственники Лермонтова, Грибоедова, Шишкова, Муравьева-Карского и Чавчавадзе, у нас бывали в имении Дружинина Тургенев, Некрасов и Григорович. Из наших мест была родом супруга Иоанна Кронштадтского, и он сам неоднократно приезжал на Гдовщину, и, по некоторым сведениям, батюшка однажды посетил даже погост Поля, а это уже современная территория города Сланцы.
Возвращаясь к проблемам исконно сланцевского краеведения, скажу, что у нас с 70-х гг. прошлого века не обновлялась экспозиция Сланцевского историко-краеведческого музея, который давно уже не отвечает реалиям времени. За десятилетия существования музея здесь ни разу руководством не ставилась задача составления хотя бы мало-мальского буклета по фондам. Обшарпанный музей уже давно требует кардинальной реконструкции. К нему нет нормального подъезда, а козырек над витринами рухнул в незапамятные времена. Что творится внутри, писать не решаюсь. Пусть с этим делом разбираются специалисты.
В районе при этом сохранились чудесным образом (в Загривье, Старополье, Выскатке и Новоселье) школьные музеи при сельских школах, которые с самого своего основания тоже ждут хотя бы какого-то финансирования и грантов на описание фондов. Этим музеям давным-давно нужны оборудование, технические средства, учредительные документы о статусе, в которых должно быть прописано все, в т.ч. взаимодействие сельских музеев с Историко-краеведческим музеем Сланцев. Ведь в школьных музеях без должной атрибуции и охраны находится все, вплоть до неолитических топоров, средневековых копий и пулеметов последней войны.
Система боится краеведа, его мышления боится и устоев. Он слишком много помнит и знает из прошлого, и ум его фиксирует все, что надо и не надо, в то же самое время, как СМИ и педагоги формируют в сознании обывателя образ Сланцев в виде «Города солнца». Городу, как и везде, сегодня «катастрофически» необходим человек, функционал которого можно бы было условно обозначить как «разъездной архивист». Это задача государственного масштаба, которую надо когда-то решать.
Краеведение – это не переписывание открытых источников, это описание, прежде всего, того, что можно увидеть собственными глазами, пощупать в буквальном смысле руками. Тогда только и вяжется незримая нить между прошлым и будущим. Администрации области надо постоянно и плотно стимулировать реальное краеведение, по факту – «передовой край» исторической науки. Давно пора писать большую и малую историю малой нашей родины.
Полная версия материала опубликована в журнале «Пространство памяти», №1 за 2017 г.