Записано
2021
Опубликовано
23 апреля 2021
Город
Кронштадт
Язык интервью
Русский
Собиратели
Королева Ольга Андреевна, Королев Кирилл Михайлович
@Инф.: Соколова Оксана Евгеньевна, ж., 1974 г. р., Кронштадт. Соб.: Королева Ольга Андреевна, Королев Кирилл Михайлович. Дата записи: 11.03.2021. Язык: русский. Аудиофайл: i14. Фото А. Беленького.
Интервью публикуется в авторской редакции с минимальной стилистической правкой.
Меня зовут Оксана Соколова, мне 47 лет, я фотограф, родилась и выросла в Кронштадте. Почти всю жизнь здесь живу, уезжала буквально на несколько лет в Санкт-Петербург.
[Кронштадт конца советского периода, Кронштадт 1990-х, Кронштадт 2000-х, Кронштадт сегодняшний – как он менялся на ваших глазах?]
Пожалуй, в конце советского периода я мало об этом думала, хотя была уже достаточно взрослая, школу заканчивала. Данность некая, ее не осмысливаешь никак, просто в ней живешь. Такой маленький родной город. В последних классах школы я мечтала уехать, мне казалось, что здесь тесно, что это большая деревня. Сейчас смешно об этом вспоминать, потому что сейчас жить здесь мне очень нравится.
Когда в 1985 году все начало потихонечку проседать, мы это здорово прочувствовали. Как раз в 1985 году я окончила школу и поступила в университет Герцена, училась и жила в общежитии в Питере. Там это хорошо чувствовалось, и Кронштадт тоже не миновало, жилось очень тяжело. Закрылся завод, на котором работал мой папа. Припоминаю карточки продуктовые, конечно, очереди в магазинах, такие суровые, часа на четыре. В 1990-е годы наступил вообще мрак. Наркотики, мне кажется, можно было купить, если ты здесь вырос и знаешь хоть кого-то, и они тебе вдруг понадобились – вообще без проблем. Город не лежал, конечно, в руинах, но было такое ощущение, что это близко. Вечерком особенно на улицу не выйдешь, даже по Ленина ходить было как-то неприятно.
Когда я была маленькой, город был еще закрыт, и я хорошо помню смешные такие порядки, когда приглашаешь гостей, то идешь на КПП, заполняешь бумажки… Приехать мог кто угодно, но ты сообщал, что человек приехал к тебе и, если что, то спрос с тебя. Это все закончилось, изменилось лицо города в том смысле, что появилось достаточно, много людей из Средней Азии, много гастарбайтеров.
[А что из детства в памяти отложилось? Может какие-то вылазки в некие запретные заброшенные места? Посиделки какие-то?]
Жила я на Горе, это улица Восстания, прямо напротив комендатуры. Училась в 422-ой и в 425-ой школах, спортом занималась, баскетболом детским. О детском саде отличные воспоминания, он находился у оврага. Мы много гуляли в Летнем саду с бабушкой, поэтому, когда сад закрыли из-за совершенно негодного состояния, а потом открыли отреставрированным, лично для меня это был большой праздник. Пока не восстановили собор, туда, мне кажется, все кронштадтские дети по разику минимум слазали, потому что было очень интересно.
[Это Морской или Владимирский?]
Владимирский. Морской не закрывали, там был музей и клуб, в музее мы грелись зимой. Еще там проходили разнообразные пионерские мероприятия: концерты, выступления. Идешь с вешалкой в руках, на плечиках костюм, в Морской собор, в «Максимку». Здорово, что его отреставрировали. А Владимирский просто стоял в руинах, внутри совершенно пустой. Большое помещение, заваленное обломками. Его пытались взорвать, снести, но не смогли. Мы, дети, верили, что, если хорошенько покопаться, можно найти клад. Всем хотелось найти клад. Если родители узнавали – ругались сильно, некоторые дети ведь забирались высоко, рисковали сломать себе что-нибудь, но было интересно.
Из запретных мест, пожалуй, больше не вспомню ничего. Но я была достаточно положительной девочкой, хорошо училась, занималась спортом, а потом интересы немножко сместились в сторону компаний, мальчиков, и лазать в «заброшку» стало не так интересно. Когда спускаешься от Якорной площади через Летний сад проходишь, там была густая растительность. В этой растительности очень удобно было прятаться – сидеть, секретничать, немножко выпить и покурить. Сейчас тех деревьев нет, нынешним детям уже такое развлечение не светит.
После школы жила я в основном здесь, приезжала все равно. На «метеоре», на пароме, потом на автобусе. Автобусы – это отдельная история. Как раз открыли дамбу для движения, можно было два часа простоять на остановке и не уехать все равно. Зимой в особенности. Паром – минут сорок, тоже не самый комфортный вид транспорта. Дальше из Ломоносова на электричке до Питера, и там уже на метро. Все пытались уехать на автобусе поэтому, но временами приходилось отказываться: пришел на остановку, постоял, понял, что уже бессмысленно ехать в институт.
На дамбе, на технической дороге, находился КПП. Могли остановить. Редко это делали, правда, но все равно каждый день стояли. Ближе к концу 1990-х началось какое-то оживление. Забавно было наблюдать, как в одном и том же месте – открывается магазин, закрывается магазин, открывается кафе, закрывается кафе. Долгое время на Ленина была такая шикарная кофейня с итальянской мороженкой. Тоже закрылись.
В 1990-е рынок у нас открыли в 19-м квартале. Я живу в 19-ом, папа успел заскочить в «последний вагон», получить квартиру как очередник государственный. Что дали, то и взял, ничего не выбирал, конечно. Построили там большой павильон, где был рынок, хаотическая торговля, можно всегда купить фрукты, овощи, мясо – но ценник…. Где сейчас парковка и детская площадка, там был огромный пустырь грязный. Когда я ждала дочь и гуляла по кварталу, детские площадки были совершенно другими, с крутыми металлическими горками. Примерно в 2005-м стали возводить хорошие новые площадки, современные. Сейчас их в 19-м квартале много, и детей тоже какое-то страшное количество.
[Жители исторического центра Кронштадта чуть ли не в один голос повторяют, что 19-й квартал – это «Сметанкино», «Простоквашино», грубо говоря, выселки. Что для них это, в общем-то, не Кронштадт. А жители 19-го квартала, собираясь в центр Кронштадта, говорят, что едут или идут в «город». Это так?]
Да, то, что внутри Кронштадтстких ворот, называется «городом». Это правда. Но в целом, как по мне, в 19-м квартале неплохо живется. Считается, я слышала, что это почти маргинальная резервация. На мой взгляд, в масштабах Кронштадта это все довольно наивно и смешно.
[С точки зрения жителя 19-го квартала как воспринимается все остальное?]
Когда-то я ездила из квартала в школу на автобусе. Мы ездили к восьми, и завод ездил к восьми, ехали все вместе – завод и школьники. Автобус был битком, попробуй еще залезть. Это единственное неудобство, в масштабах Питера вообще смешно. Нас в школе не особо ругали, если мы опаздывали, потому что не влезали в автобус. Если зимой автобус ломался – все, он не приедет, другого-то не было. С маленькой дочерью ездили в поликлинику, иногда минут по сорок ждали на остановке, было неприятно. Сейчас же большой поток питерских, сестрорецких автобусов. Словом, на отшибе я себя абсолютно не ощущаю.
Когда только-только стали давать квартиры, когда построили первые дома, у моего отца родители получили квартиру в квартале, я иногда их навещала. Потом появилась одноклассница, которая там жила, а мы еще обитали в городе. Как-то съездила к ней в гости и потом я очень долго – подростковые ощущения – просто нереально долго ждала автобус. Я вернулась домой, мне родители говорят: «Ты где была вообще? Мы тут с ума сходим». Тогда было ощущение, что ты не то чтобы на выселках, а где-то в другом месте. Сейчас у меня как у жителя квартала такого ощущения нет.
[А если сравнивать жизнь в 19-м квартале и жизнь на Горе – в чем принципиальное отличие?]
Дело в том, что на Горе я жила ребенком, а в квартале – уже старшим подростком и взрослым человеком. Помню, готовилась к экзаменам школьным. Утром рано под окнами ребята из комендатуры) военной ходили строем и пели песни. Я в окошко кричала командирам, что давайте, мол, заканчивайте, невозможно просто. Очень интересная специфика, в квартале ее, конечно, не найти.
В квартале одно время любила молодеешь сидеть на оградке каменной небольшой вокруг школы и вдоль улицы. С гитарами сидели. Я вызывала пару раз милицию, потому что невозможно спать, даже на седьмом этаже. У старого города иное ощущение, в этом смысле, наверное, я чувствую, что живу в молодом микрорайоне. Но ходить по Кронштадту мне не страшно нигде, честно говоря. То есть ни по городу, ни по кварталу. По статистике, мы чуть ли не самый благополучный район Санкт-Петербурга. Мне всегда казалось, что у нас достаточно спокойно.
Маленький город, со всеми плюсами и минусами. Помню прекрасно, что если встречаешься с кем-то, кого твои родители не одобряют, то дома тебе непременно скажут: «Ага, ты была там-то и там-то». Кто видел? Откуда узнал? Так всегда было и всегда будет, потому что у нас большая деревня. В этом смысле мне кажется, что тут все обо всех все знают, особенно, если люди активные и общительные. У меня подруга приехала сюда, вышла замуж за моего приятеля, переехала жить из Луги в Кронштадт. Она очень активная, у нее знакомых в разы больше, чем у меня. Она знает буквально всех.
Город сильно поменялся в последние годы, прямо-таки рванул. Все эти окраины и руины разгребают, строят парки. Меньше романтики, наверное, но и ладно. Я очень надеюсь, что вопрос с дорогами и парковками все-таки будет решаться. Потому что летом и осенью по выходным за два часа нереально добраться до города и обратно на машине. На туристов нет смысла злиться, они не виноваты. Уже сделали перехватывающую парковку в квартале, но я, если честно, не очень верю, что она решит вопрос. Оттуда же нужно как-то добраться до города, пешком, что ли, колонной пешей? В общем, недовольны те, которые приезжают, а люди, которые здесь живут, просто в ужасе. Новая застройка еще… «Амазонка» уже построена, у Летней пристани новый комплекс строится. Мы долго не понимали, где там вообще можно что-то построить.
[А нет опасения, что рано или поздно эта застройка историческую часть проглотит?]
У меня пока, честно говоря, нет.
[А с точки зрения жителя 19-го квартала территория за КАД – это Кронштадт или это что-то, к Кронштадту отношение не имеющее?]
Это Кронштадт, конечно. Все, что на острове – все Кронштадт. Как кладбище может не быть Кронштадтом? У нас же там похоронены бабушки, дедушка, прабабушки, прадедушки. А на «Шанце» и вовсе был спортивный лагерь, в котором я баскетболом занималась. Там было хорошо, залив рядом. Конечно, это все Кронштадт.
[В принципе, Кронштадт и остров Котлин – это синонимы?]
Для меня – да. Я понимаю разницу, но в целом воспринимаю именно так.
[То есть когда не слишком сведущий турист говорит об острове «Кронштадт», вас это не коробит?]
Во «Вконтакте» что-то видела, в рекламных нелепых постах. Это ужасно, конечно. Коробит невероятно, но писать незнакомым людям, что они не правы, я не очень люблю. Если лично услышу, то могу сделать оскорбленный вид и поправить.
[А Кронштадт – это Петербург?]
Ой, это вопрос вопросов. Для меня по ощущениям – нет. В ВУЗах кронштадтским ребятам не давали общежитие. Говорили, что вы живете в Санкт-Петербурге, какое вам общежитие. В той ситуации с транспортом, которая была тогда, это было просто убийственное решение для студентов. В техникумах давали общежитие, а в ВУЗах нет. И с транспортом довольно странно: вроде Кронштадтский район Санкт-Петербург, а по расценкам – как Ленинградская область. 101-й автобус стоит столько же, сколько и обычный, но так не всегда было. Едешь вроде из района в район Петербурга, а платишь, как из города в город. Есть автобус, там садишься и платишь за два билета, потому что ты едешь из одной зоны, во вторую… Сумасшедший дом, товарищи.
[В чем проявляется особость Кронштадта лично для вас?]
Наверное, я привыкла с детства, что мы такие отдельные, и у нас здесь было очень много военных, тоже своя специфика, и мы привыкли, что мы живем отдельно. Я чувствую, что не живу в Санкт-Петербурге, живу все-таки в Кронштадте, а Санкт-Петербург – он в стороне. Мы никогда не говорим, что едем в Петербург – едем в Питер. А город – это город, это Кронштадт. Путаницы не возникает. Город – это то, что за КронВоротами. Я встречала желание тех, кто живет в квартале, переехать в город, потому что в городе интереснее, удобнее, здания другие, находиться приятнее.
[Если бы вас попросили составить личный список топ-достопримечательностей Кронштадта, с чего бы вы начали и чем бы продолжили?]
Когда приезжают гости, мы сразу выдвигаемся в город, в квартал я никого не вожу гулять, мне даже, честно говоря, никогда это в голову не приходило. Пока не построили «Остров фортов», можно было летом ходить на маленький пляжик и на большой пляжик.
В городе всех обожаю водить гулять в отремонтированную детскую библиотеку, для меня это прямо личный праздник. Мне страшно нравится то, что они там сделали, плюс в библиотеке встречают всех радостно, всем разрешают смотреть. Безусловно, все хотят в Морской собор, и мы туда людей водим, гуляем по Якорной площади. Я далека от хорошего знания истории города, поэтому полноценную экскурсию провести не смогу, вожу туда, где нравится мне.
Я очень люблю гулять от Петровского парка, мимо заводов, мимо Летнего сада, мимо нашего бассейна, мне там очень нравится, там тихо и хорошо. Обожаю ходить в Летний сад, тем более сейчас можно оттуда полюбоваться на Морской собор. Хорошо, что не стали ничего там возводить, никаких нелепых современных арт-объектов, памятников. Конечно, сам Петровский парк, памятник Петру I. В музей истории Кронштадта сама хожу периодически, но гостей пока не водила. Если получается по погоде и по времени, можно съездить в музей маячной службы, с детьми вообще чудесно.
Наши форты – это тоже Кронштадт. Пожалуй, это все. Ничего не больше вспомню. То есть мы ходим в основном по каким-то таким ярко выраженным топовым местам.
Еще мне парк Инчхон очень нравится. Чудесное место. Я жила в детстве на улице Урицкого, которая Посадская сейчас называется, совсем рядышком с 24-ой школой; со мной там много гуляли, даже на прудике этом маленьком на коньках я каталась. Мне очень нравится то, что сделали на месте наркоманской тусовки, такой красивый парк. Правда, я голосовала за то, чтобы его назвали именем Гумилева. Такое ощущение, кстати, что Кронштадт о нем не очень помнит. Хотя бы сквер его именем назвали.
[Когда вы кому-то постороннему рассказываете о себе, о своем месте жительства, говорите, что вы из Кронштадта или вы из Петербурга?]
Из Кронштадта. Тут надо понимать степень знакомства. Если нужно приблизительно регион представить, скажу, что я из Петербурга, чтобы человек понял – не из Казахстана и не из Петропавловска-Камчатского, условно говоря. А потом могу добавить, что есть такой небольшой город, но сама я определяю себя как житель Кронштадта. Не встречала среди своих, живущих в Кронштадте, чтобы кто-то говорил: «Мы из Питера». Наверное, есть такие люди, но я с ними незнакома.
[Для жителя Кронштадта форты – это те, которые на воде, или те, которые на острове? Или все вместе?]
Для меня все вместе. Для меня форты – это такой образ собирательный, все форты наши, кронштадтские. Сама я в основном бываю на «Шанце» и на Летней пристани. По ощущениям это все наше, местное. Не в смысле наше — никому не отдадим, а просто по ощущениям, что это тоже мой дом.
[А если спросить жителя Кронштадта, каких людей отсюда лучше всего знают туристы? Кто из кронштадтцев наиболее знаменит? Вы бы кого назовете?]
Попова, конечно. Радио. Еще у меня ассоциируется с городом Иоанн Кронштадтский. Еще, это лично мое, я очень люблю его творчество, со школы, это Гумилев, и радостно вспоминать, что он в Кронштадте родился.
[Наплыв туристов, если абстрагироваться от транспортной проблемы, вас радует или пугает?]
Радует. Здорово, когда много людей и когда вызывает интерес место, где ты живешь. Приятно на самом деле. Туристы иностранные, группы живописные, речь иностранная. С учетом того, что я выросла в закрытом городе, где и близко ничего такого не было… Мне нравится. Имеет значение для меня и понимание того, что много туристов – это много дополнительных рабочих мест, что Кронштадту, безусловно, очень нужно, потому что тут с работой большой напряг. Конечно, огромное количество людей ездит в Питер на работу, но все-таки удобнее работать, просто перейдя дорогу. Во времена, когда я училась в школе, у нас выпить кофе можно было всего в двух местах. А сейчас, смотрите, кофе хоть опейся, шавермой хоть объешься. Это здорово на самом деле. Приток туристов мотивирует к развитию. С транспортом бы решить, и было бы чудесно.
[Чего лично вы ждете для города? Чего бы вам хотелось относительно ближайшего будущего?]
В целом – хочется, чтобы город стремился вперед. Чтобы на наши налоги нам как можно больше всего строили. Хочется, чтобы учителя оставались, никуда не уходили, чтобы город их любил, чтобы создавал условия во всех смыслах, зарплатных и бытовых. И вообще чтобы создавали рабочие места, хотелось бы завод нормальный.
[Практически все, кто помнит времена закрытости, в целом вспоминают о них с некоторой ностальгией. А вы?]
Соглашусь отчасти. Конечно, тогда было спокойнее, все кругом свои. Но, честно говоря, мне кажется, что стремление к безопасности такого рода – не слишком удачная основная мотивация для общества любого уровня. Она не ведет вперед, в лучшем случае оставляет на месте. Хочется, конечно, не бояться ни за себя, ни за ребенка, ни за своих старших, но если город законсервировать, городу будет плохо. Я уже и представить не могу, что его снова закрыли. Наоборот, туристы и развитие, пусть оно кривое и массу недостатков в себе несет, это все равно хорошее движение. Город к лучшему меняется, не бывает никогда, чтобы все и сразу. Да, у нас есть странные памятники. Бог с ними, пусть стоят. Это не самое ужасное в жизни. Зато полно магазинов и остального…