Ирина Фалина

Фалина Ирина Александровна, начальник Информационно-культурного центра Музея истории Кронштадта.
Я начну рассказ с того, что очень радостно осознавать, что мы являемся свидетелями возрождения Кронштадта, что город приковывает сейчас к себе внимание всей, наверное, России, потому что те проекты, которые планируется реализовать в Кронштадте и которые сейчас, в данный момент реализуются, – они, безусловно, привлекают очень многих туристов в наш город. И стоит сказать, что каждый год количество туристов растет. Если в 2019 году у нас туристический поток был около двух миллионов, а из-за пандемии в 2020 году количество [приезжих] составило около одного миллиона, то после снятия всех ограничений поток будет только расти. Так же, как и внимание к городу, которое с каждым новым годом все набирает и набирает обороты.

[Есть ли у вас какое-то географическое распределение по туристам? Откуда они?]

Да, конечно. Наш Информационно-культурный центр ведет такую статистику, и в большинстве своем люди приезжают из Санкт-Петербурга, Ленинградской области, из Москвы. Очень много москвичей в последние несколько лет. Еще, конечно, это Псков, Великий Новгород, близлежащие территории. Что касается зарубежья, то это в основном Финляндия, очень много туристов; китайцы, кстати, заезжают в наш город, но это как везде. География достаточно обширная, но, я бы сказала, поток иностранцев не такой большой. Пока что больше преобладают именно русские, именно население нашей страны, России.

[А как местные воспринимают туристов?]

Местные жители – по-разному. У нас, во-первых, с увеличением туристического потока возникли такие проблемы, как транспортная доступность нашего города, потому что, безусловно, очень много пробок на въездах в город в выходные дни. Очень ограничено количество парковочных мест. Это тоже влечет за собой определенные проблемы. В общем-то, местные жители – да, свое недовольство определенное высказывают. Есть такое. Я бы сказала, Кронштадт оказался не готов к такому вниманию к городу, потому что оно буквально за несколько лет увеличилось в несколько раз. Туристической поток возрос, и кронштадтцы, конечно, пока еще не привыкли к такому количеству туристов.

[Что-то хорошее они в этом видят? В этом наплыве? Или наоборот, только бурчат?]

Нет-нет, по-разному. Как я уже говорила, разные мнения. Все-таки жители города разные… Например, предприниматели у нас в основном [от этого] выигрывают. Это продажа сувенирной продукции, это продукты питания, кафе, рестораны, которые открылись. [Они], безусловно, этому рады. Это правда.

[А что до разговоров об уничтожении исторического облика Кронштадта?]

Новые проекты, наоборот, направлены на реставрацию объектов культурного наследия, очень многие объекты в нашем городе нуждаются в реставрации. И если будет восстановлена хотя бы часть из них, это уже здорово, уже хорошо. Это будет радовать глаз не только жителей города, но и туристов.

[Но народ, получается, не разделяет вашего оптимизма. Или это очень маленькая часть народа?]

Сложно сказать. За всех я не буду говорить. Я как человек, который работает в туризме, могу сказать, что для привлечения туристов в город, безусловно, это хорошо. Мы еще пока не совсем готовы – это правда, инфраструктура города еще пока не готова к этому в полной мере. Но мы стараемся, и я надеюсь, что в ближайшем будущем все проблемы будут решаться. Насколько я знаю, какие-то действия в этом отношении предпринимаются.

[Что больше всего привлекает людей в Кронштадте?]

Безусловно, это наши исторические объекты, это Морской собор. И хочу сказать, что когда наш Морской собор был заново реставрирован, освящен в 2013 году, это повлияло на многократное увеличение туристического потока в наш город. И с каждым годом внимание к городу все более и более растет… Да, туристы в основном приезжают смотреть Морской собор, посмотреть военные корабли – им это интересно. Еще «Остров фортов» недавно открылся, новый музейно-исторический парк. Конечно, это очень привлекает туристов.

[Если ранжировать кронштадтские достопримечательности по степени интереса, то какой будет порядок?]

Форты сейчас. Я бы сказала, что они сейчас даже не менее привлекательны, чем собор. Налицо внимание к нашим кронштадтским фортам, тем более, что очень много проектов сейчас появляется по реставрации фортов и это дополнительно влияет на интерес к ним… Форт «Константин» у нас пользуется большой популярностью. Петровский парк, безусловно. Кстати, хочу сказать, это мое место силы, это мое любимое место для прогулок. Военные корабли привлекают туристов. Парк «Патриот» сейчас работает. Многие музеи сейчас открываются, очень интересные. Например, «Дом маяков» буквально несколько недель назад открылся. Новый интересный объект. Это не может не радовать.

[Это хорошо для туристов. А собственно жители Кронштадта – они замечают перемены к лучшему? Что эти новые объекты дают им?]

Я думаю, прежде всего, рабочие места. Это новые объекты, куда можно выйти погулять, например, со всей семьей. У кронштадтцев они очень пользуются популярностью, безусловно. В соцсетях у своих друзей я вижу фотографии – вот мы здесь были, и только положительные, хорошие отзывы.

[Куда вообще здесь люди ходят гулять? Куда они раньше ходили?]

Петровский парк, Якорная площадь, центр города. В Петербург очень многие выезжали – и сейчас так же. Выезжают на выходные. Сейчас у нас Летний сад отреставрировали. Тоже прекрасное, изумительное место, где можно спокойно отдохнуть. Наверное, поспокойнее, чем Петровский парк. Там очень хорошо гулять с детьми.

[А остров Котлин, сам остров Котлин – как место прогулок – вообще существует для кронштадтцев? Или это где-то далеко, за КАДом, там другая жизнь?]

Западная часть? Да, кстати, очень многие – во всяком случае мои знакомые – активно посещают и форт «Константин», и форт «Риф»… Наверное, это не так популярно, как центр города, потому что, может быть проблема добраться до форта «Риф», до форта «Шанец». До форта «Риф» автобусы не ходят, только самостоятельно [добираться надо], но, тем не менее, там достаточно большие показатели посещаемости. Недавно как раз общались с руководителем форта «Риф» [по этому поводу]…

[Можно поподробнее: какие места в городе являются знаковыми для самих жителей? Легендарные места?]

Наверное, у каждой семьи свои какие-то места, где приятно ходить. Конечно же, это Якорная площадь, это Петровский парк – наиболее популярные места для прогулок. Это сам центр города, это улица Ленина, там у нас есть замечательный фонтан к 300-летию города. Там и молодежь очень любит собираться в летний период времени. В целом кронштадтцы, я бы сказала, очень патриотично относятся к своему городу. Они действительно очень искренне его любят. Очень гордятся тем, что живут в нашем городе. И, наверное, я редко встречала такой патриотизм, даже в других каких-то городах…

[Это как-то проявляется внешне?]

Город свой любят. Да, и всегда стараются это подчеркнуть. Разными способами. Во-первых, кронштадтцы неравнодушны к своему городу – вот это еще я бы отметила. То есть очень активно принимают участие в обсуждении каких-то проектов, которые, например, администрация планирует провести в Кронштадте. Обсуждение новых памятников, реставрация скверов и так далее – во всем этом кронштадтцы активно принимают участие. Это ли не подтверждение патриотизма и бережного отношения к своей истории, к своему городу? К истории своей семьи, к своим корням. У кронштадтцев это очень ярко выражено. Один из любимейших праздников – это День города. И день Военно-морского флота, конечно же, который мы очень грандиозно празднуем. Для кронштадтцев это искреннее веселье, искренняя радость. Любят эти праздники.

[Поменялось ли в городе отношение к памятнику на Якорной площади? К монументу – Вечный огонь и братская могила? В Петербурге-то есть разделение: мол, там похоронены красные, и этому памятнику там не место. Есть ли здесь такое?]

Кронштадтцы как-то бережно относятся к памятникам в своем городе. Нет каких-то случаев вандализма, такого ярко выраженного в каком-то неприятии. Нет, такого не было никогда. И кронштадтцы с уважением относятся к истории своего города, поэтому нет, каких-то проблемных ситуаций, насколько я знаю, не было.

[Вообще какие городские легенды в Кронштадте популярны?]

Так, городские легенды… У нас это связано и с современными памятниками. У нас там ритуалы можно провести. Например, дерево желаний у туристов очень популярное место, где можно загадать желание. В центре города – может быть, вы видели уже, – там действительно можно закинуть монетку, обежать вокруг дерева и загадать желание. Все знают…

[А как церковь к этому памятнику относится? Суеверие же чистой воды!]

Ну, не знаю, мне неизвестно их мнение на этот счет. Но туристы это любят, это действительно интересный объект для туристов. Очень многие любят, и как-то он прижился у нас в городе, я бы так сказала.

[И давно он у вас стоит?]

Этот памятник был установлен к 300-летию города. С 2004 года соответственно находится у нас этот памятник интересный. Так, интересные легенды… Вот, кстати, есть интересная легенда, но, конечно, это всего лишь легенда: о том, что если женщина или девушка попрыгает на Якорной площади по чугунной мостовой, то у нее будет много женского счастья, ей повезет в любви. Есть такая интересная легенда, да, и очень многие туристы пользуются, прыгают.

Ну, конечно, потереть нос белому медведю на памятнике Макарову, но об этом мы особо говорить не будем, чтобы памятник сохранить в целости и сохранности. Но такое тоже есть… Даже после реставрации, буквально через несколько месяцев нос заблестел

[Сам Степан Осипович не страдает?]

Он высоко находится, его не трогают. Но стоит сказать, что кронштадтцы очень бережно относятся к памятникам своим. И этот патриотизм, бережное отношение к своему городу проявляется в таких вещах, как забота о памятниках, забота о том месте, где ты находишься. Причем очень многие туристы, приезжая в город, отмечают, что здесь очень чисто. Это правда. Во-первых, стоит похвалить отдел благоустройства администрации города, потому что действительно стараются и действительно город чистый. И туристы отмечают, что бережное отношение, соответственно, у самих кронштадтцев. Даже у туристов не такое бережное, как у самих жителей города. Их можно понять. Город, в котором мы живем; когда [горожане] видят какое-то небережное отношение к своему городу, конечно, это вызывает определенное недовольство. Как раз к нашему разговору о том, чем еще кронштадтцы могут быть недовольны.

[С одной стороны – Кронштадт это город, с другой стороны – это Кронштадтский район Санкт-Петербурга. Задумываются ли горожане об этом или привыкли? Для самих кронштадтцев такой соподчиненный статус какую-то роль играет?]

Да, все равно мы себя больше воспринимаем как город Кронштадт. И очень долгое время исторически мы были отделены от Санкт-Петербурга – Ленинграда. Нас соединяют только в [19]90-х годах. Эта обособленность, она, безусловно, повлияла на наш внутренний менталитет, что мы все-таки считаем себя больше самостоятельным городом, чем районом Санкт-Петербурга. Это, по моему видению, так…

[Как это проявляется?]

Сейчас, наверно, уже Петербург стал нам ближе, намного, в последнее десятилетие. Конечно, мы уже и частью Санкт-Петербурга себя ощущаем, но и самостоятельным городом. Вот тут такое двойственное [состояние]… Но больше, наверно, самостоятельным городом.

[Можете примеры привести из жизни? Или это просто на бытовом уровне ощущается?]

Если происходит знакомство где-то не здесь, все равно говоришь, что ты не из Санкт-Петербурга, а из города Кронштадта, что это рядом с Санкт-Петербургом. Например, где-то на отдыхе бывает, когда мы летаем в другую страну, либо в другой регион России. Все-таки кронштадтцы прежде всего говорят: «Мы из Кронштадта», «Из города Кронштадт, который находится рядом с Санкт-Петербургом».

[А фраза: «Мы из Кронштадта» популярна вообще в народе?]

Да, используется. Но просто как любовь к своему городу.

[Фильм вспоминают в связи с ней?]

Думаю, старшее поколение, может, и вспомнит фильм, а молодежь, наверное, уже как-то больше к месту [отсылается]… Я, честно говоря, в детстве не смотрела этот фильм. И до сих пор не посмотрела, если честно. Но «Мы из Кронштадта» — именно как привязка к месту.

[Туристы разделяют Петербург и Кронштадт? Понимают, что приезжая сюда, приезжают в Петербург?]

Это другой город. Когда в Кронштадт приезжают, говорят, очень хотели побывать, бывали в Петербурге, очень хотелось посмотреть Кронштадт. Сейчас Кронштадт в таком топе, в таком тренде, если можно так выразиться. По сути, так и есть. Действительно очень многие испытывают интерес непосредственно к нашему городу, без привязки к Санкт-Петербургу, он как самостоятельный объект – как Пушкин, Петергоф. Так и Кронштадт. В общем-то, он, наверное, всегда таким был, потому что мы действительно уникальны и по своему местоположению – люди понимают, что они не то чтобы едут по Петербургу, и вдруг оказываются в другом городе. Они видят, что это близлежащие города, но все-таки расстояние достаточно большое нужно проехать от Петербурга до Кронштадта. Проезжаешь по дамбе – тоже само по себе интересно, уникально. Понимаешь, что едешь по этому уникальному сооружению, которое, конечно, очень повлияла [на нашу жизнь]. Потому что в город стало приезжать намного больше туристов… И вообще она очень облегчило жизнь – и кронштадтцев в том числе. Сейчас, конечно, очень многие работают в Петербурге, есть возможность выехать с семьей на выходные, куда-то сходить… Намного больше границ у нас теперь открыто. Больше возможностей.

[Как изменился город после строительства дамбы?]

Я здесь живу с детства. Мне было 7 лет, когда я впервые проехала по дамбе. Я не поняла, где я нахожусь, по чему еду. Просто для меня была какая-то дорога, какие-то пески вокруг – тогда еще она не была настолько красивая и интересная, в девяностые. Я не застала того периода, когда сообщение было только по воде. Поэтому для меня Петербург был другим городом. То есть городом, в который нужно было готовиться к поездке. Так скажем, это было событие. В любом случае в детстве это было событие. Выезжали мы тогда не так часто, и с каждым годом ты привыкаешь все больше и больше вот к этой близости Петербурга. И сейчас я живу в Петербурге, уже несколько лет, и приезжаю все равно в свой город работать. Прежде всего потому, что я люблю свою работу и никак не могу отказаться. Я живу на «Беговой» и каждое утро приезжаю сюда. Мне нравится дорога, честно скажу. Я получаю удовольствие от того, что еду по дамбе, въезжаю в Кронштадт, где нет пробок, где все родное, все знакомое… Я действительно искренне люблю город… Как его можно не любить?

[Что вообще люди думают об идее восстановления фортов, их музеефицирования? Они с этим согласны?]

В целом согласны, конечно, потому что все понимают, что форты действительно нуждаются в реставрации. Отношение в целом позитивное. Как я уже говорила, появление «Острова фортов», даже вот этого парка, который был открыт, очень положительно повлияло на жителей. То есть все позитивно отзываются, и вообще за последние несколько лет Кронштадт просто преображается на глазах. Это и новые скверы появляются, и вот Летний сад был отреставрирован, и появляется очень много новых объектов, которые привлекают не только туристов, но и самих кронштадтцев. В целом кронштадтцы, конечно, видят эти положительные сдвиги.

[Щекотливый вопрос: городом достаточно долго фактически владело министерство обороны. Реальное гражданское заселение Кронштадт получил лет десять-пятнадцать назад, когда минобороны стало передавать бывшие свои территории городу и город стал их осваивать. Это бывшее военное положение, фактическое военное положение, оно как повлияло на жизнь: туда не ходи, сюда не ходи?..]

В менталитете и жизни кронштадтцев тоже отразилась, безусловно, такая серьезность, серьезность по отношению к своему городу, к себе. Такая строгость, естественно, и военное население, которое здесь присутствует, это, конечно, наверно, влияло на нас. И такая вот строгость отношения к своему городу, гордость и за историю Кронштадта, за то место, где живешь, то есть патриотизм – он чувствовался всегда у кронштадтцев. Насколько я помню, я даже маленькая была, всегда это было.

[Но здесь же очень много военных семей, так?]

Да. Сейчас, насколько я знаю, меньше, чем было несколько десятков лет назад… Так получилось, что в моей семье никого из военных. Только бывший муж – командир корабля был, и все. Так получилось.

[Если уж мы о детстве заговорили – куда вы в детстве ходили гулять, куда бегали, куда лазали? Пробирались ли на военные объекты?]

Бывало. Бывало, конечно. Не без хулиганства, естественно.

[В [19]80-е у Петровского дока вроде караул стоял.]

Возможно. Я жила в другом районе города, поэтому не могу сказать. Но если бы я жила рядом с Петровским доком, то, конечно, я бы лазала здесь… Тогда, конечно, да, гуляли по таким территориям.

[В заброшенные дома тогда лазали?]

Лазали, конечно. Тогда это было интересно, и вообще город, конечно, дышал вот этой вот военной атмосферой. Ее было намного больше. Тогда вот мореходная школа была рядышком. То есть это все на моих глазах происходило. У всех моих друзей в той или иной степени родственники были связаны с военным делом, либо там служили, либо еще каким-то образом [связаны были]… У меня отец работал всю жизнь на Морском заводе. То есть тем или иным образом, наверное, судьба каждого кронштадтца связана с военными.

[С точки зрения жителя мегаполиса Кронштадт, конечно – это некое единое пространство. А по вашим словам получается, что внутри города все-таки существовало и существует какое-то разделение на районы: тут – свои, там – чужие.]

Нет, оно, конечно, не так, наверное… Не столь сильно, но, конечно, есть , конечно, 19-й квартал, старый город… в смысле центр…

[Чем они различаются районы между собой? С точки зрения человека, который здесь живет? Доминанта – собор и его окрестности, а остальное? Там есть какая-то степень престижа? То есть 19-й квартал – круче, а 18-й хуже, условно говоря?]

Да нет, я бы так не сказала, наверное… В целом, целиком город любят все – я еще раз подчеркну, что кронштадтцы как-то целиком любят город, все, причем вне зависимости от района. Все его любят, уважают. Но такого вот прямо резкое разграничение я бы не сказала, что [проводят]… Да, было там, что жители 19-го квартала – туда далеко добираться… это всегда было как-то немножко, как на Камчатке. Это там, где на востоке, где въезд в город, они как раз там, где начиналось с края, во всяком случае в моем детстве такое было. Но опять-таки – из-за труднодоступности. Сейчас больше машин, больше возможностей туда ехать. Тогда пешком приходилось двигаться. Приключение такое – прийти к кому-то в гости в 19-й квартал. Скорее, так. А вообще Кронштадт очень маленький. Его можно пешком обойти за два с половиной часа. Поэтому, наверно, эти границы не столь явные, как, может быть, в других городах. Кронштадт как-то себя единым целым ощущает.

[По поводу границ. Насколько я понимаю для Кронштадта существует некий предел. Кронштадт – это мы, это здесь, это до КАДа, а то, что за КАДом – уже не Кронштадт?]

Но там же нет жилых домов… Там кладбище.

[Нет, я в целом про такое мироощущение. По идее, кладбище – тоже городская территория.]

Да, «20-й квартал», как его у нас называют. Есть 19-й, а есть «20-й квартал». Да, прямо действительно есть такая шутка у кронштадтцев… Да нет, наверное, я бы не сказала, что такое резкое разграничение [имеется]. Нет, все-таки город как-то, скорее, целиком воспринимается у кронштадтцев.

[То бишь есть остров, есть город, и они – одно целое?]

Да. Есть какие-то определенные шутки, есть топонимика определенная. Например, область Гора, так называемая. Это очень интересно – почему так называется эта часть Кронштадта – «Гора». Потому что во время наводнений, которые, как известно, бывают у нас довольно часто, практически каждые сто лет были крупные наводнения, – и когда затапливался остров, эта часть острова была немножко на возвышенности, поэтому носила название «Гора». До сих пор мы ее называем, эту местность, «Горой». Она как бы на возвышенности, и она не затапливалась.

[А еще места с самоназваниями есть какие-то?]

Про «20-й квартал» уже сказала. Гора у нас есть. Раньше [Морской] собор называли «Максимка». Все кронштадтцы называли его «Максимкой». Такое вот интересное название…

Сейчас даже расскажу интересную историю в связи с этим названием. «Максимка» — потому что там находился кинотеатр имени Максима Горького, поэтому такое было название. Много лет назад мы были дружны с одним из таких замечательных экскурсоводов Кронштадта Верой Андреевной, и она рассказывала интересную историю. Она была старейшим экскурсоводом Кронштадта. Так получилось, что она попала в определенный южный город – я уж не помню, то ли это был Сочи, то ли Адлер, и так получилось, что она потеряла документы. Ей нужно было в паспортном столе получить какую-то справку. Она пришла в паспортный стол и говорит, мол, я из Кронштадта и мне нужно получить справку о том, что я потеряла документы, чтобы вернуться в город. Так получилось, что работник паспортного стола бывал в нашем городе и знал о том, что Морской собор называют «Максимкой». Как же проверить то, что она из Кронштадта? Он задает ей вопрос: «Вера Андреевна, вот скажите, как кронштадтцы называют Морской собор?» Она такая: «Максимка»! Ей говорят: «О! Всё. Точно. Я тогда верю, что вы из этого города». И она получила соответствующий документ и благополучно вернулась в город. Вот такая интересная история. Сейчас уже кронштадтцы, конечно, молодое поколение уже редко встречается, чтобы собор называли «Максимкой», а вот в советский период времени, в семидесятые-восьмидесятые это было очень и очень распространено. И даже, как видите, спасало в таких вот сложных ситуациях.