Записано
2021
Опубликовано
27 апреля 2021
Город
Кронштадт
Язык интервью
Русский
Собиратели
Королева Ольга Андреевна, Королев Кирилл Михайлович
@Инф.: Белевич Серафима Александровна, ж., 1984 г. р., Кронштадт. Соб.: Королева Ольга Андреевна, Королев Кирилл Михайлович. Дата записи: 24.03.2021. Язык: русский. Аудиофайл: i17.
Интервью публикуется в авторской редакции с минимальной стилистической правкой.
Меня зовут Белевич Серафима Александровна, я работаю журналистом, главным администратором театра Балтийского флота. Живу в Кронштадте. Я родилась в Ленинграде, но считаю себя коренной кронштадткой, потому что являюсь кронштадткой, как минимум, в четвертом поколении. Здесь родился мой дедушка, его мама жила здесь до войны, здесь родилась моя мама и прожила до поступления в институт – и я не помню того дня, когда я приехала в Кронштадт, потому что меня привезли совсем еще маленьким ребенком, то есть у меня не было встречи с Кронштадтом, он всегда был в моей жизни.
Моя прабабушка, уже с двумя детьми старшего возраста, вышла замуж за лоцмана кронштадтского порта – Емельянова Леонида, и у них родился сын, третий ее ребенок, Евгений – мой дед. Родился он в 1926 году; в первую зимнюю кампанию 1941 года Леонид пропал без вести, от него хранится в семье последнее письмо. Сама прабабушка Александра умерла в марте 1945 года, не дожив до Победы совсем немножко, всю блокаду провела в Кронштадте. А мой дед Евгений мальчишкой был призван, сражался на Карельском перешейке, в Польше встретил Победу – без единого ранения, с медалью «За отвагу». Вернулся сюда после срочной службы и здесь встретил свою будущую жену – мою бабушку Надежду, у которой судьба еще более интересная. Она уроженка Ленинграда – блокадный ребенок, можно сказать. Единственная, кто из ее семьи спасся. Из блокадного Ленинграда ее увезли в эвакуацию, и она чудом вспомнила, 14-летной девочкой на Урале, адрес кронштадтской тети, которая когда-то приезжала к ним в Ленинград, буквально один раз она ее видела. Вспомнила адрес, написала ей с Урала, тетушка сделала вызов, и бабушка приехала и осталась здесь жить. Тут встретила моего дела, в 1953 году они поженились, и я сейчас со своим ребенком живу в квартире, в которой они с 1954 года начали свою совместную жизнь.
Я считаю Кронштадт своим родовым гнездом, вся наша семья так считает. Несмотря на то, что я родилась в Петербурге и до 25 лет жила в Петербурге, даже всерьез не думала, что когда-нибудь стану кронштадткой в полном смысле этого слова. Мы все время сюда приезжали, к бабушке и дедушке, все каникулы школьные здесь проводили, все праздники, 9 мая обязательно, день флота – традиция семейная, как же без этого. И поэтому я, конечно, себя чувствую кронштадткой, мне этот город очень близок, дорог, и я очень люблю наблюдать как он меняется.
Раньше едешь по дамбе, останавливаешься на КПП… Дамба является моей ровесницей, мне 37 лет, мы с ней одногодки. В моем детстве это была еще не кольцевая дорога. В одну сторону была проложена достаточно плохая трасса, курсировали «икарусы». Мы ездили с мамой по этой дороге, были обязательно пропуска, была остановка у КПП – колючая проволока, человек с автоматом, собаки, у всех в автобусе проверяли пропуска и паспорта. Мне было диковинно и жутковато немножечко, но эта особенность манила и притягивала; наверное, я не первая скажу, что она делала Кронштадт каким-то уникальным, заповедным городом. Потом, когда стала старше, я узнала, что здесь служил и жил святой Иоанн Кронштадтский, и для меня эти истории соединились… Заповедный и благословенный остров, где жизнь течет совсем другим чередом, где люди другие и где воздух другой…
[А они действительно другие?]
Мне кажется, что да, потому что, как бы ты не пытался жить здесь своим маленьким мирком, все равно обрастаешь определенным кругом знакомств. Город маленький, территория его достаточно конечная – остров все-таки, поэтому все друг друга знают, и это накладывает сильный отпечаток. Это [обстоятельство] сближает людей и накладывает определенную ответственность за свои поступки, потому что любой поступок, сразу же становится известен. Когда я в первый раз сюда приехала, меня поражало, что можно оставить новорожденного ребенка у входа в магазин, и это нормально, найдется какая-нибудь тетенька, которая за ним присмотрит. Все, что ребенок мой терял, в магазинах или в парках, всегда находилось и лежало на том же месте, где было оставлено. Из магазина иногда звонили и говорили: «Вы оставили перчатку» или «Вы оставили карточку».
Такое доверие между людьми поражает. В большом городе этого, конечно, нет. Здесь ребенка чуть ли не с детского сада можно отпускать одного, все спокойно. Когда Кронштадт был закрытым городом, тут было вообще спокойнейшее место на земле. Никогда родители не переживали за своих детей. Сейчас, мне кажется, это сохранилось., и по сравнению, с большим Петербургом мы находимся в очень удачном положении, недаром все говорят, что Кронштадт – это идеальный город для пенсионеров и детей. Тут есть свои минусы, конечно – для молодежи. Жизнь размеренная, скучноватая, очень хочется вырваться в какую-то большую «движуху», в «огни большого города» погрузиться. К, сожалению, у нас нет своего высшего учебного заведения –тот филиал, который существовал, закрылся.
[Те, кто живет в исторической части города, в целом свысока посматривают на жителей 16-го и тем более 19-го кварталов. Говорят, что, это, мол, не настоящие кронштадтцы, это пришлые, вообще ни пойми кто. Так ли это, как вам кажется?]
Лично я этого не ощущаю. Да, я знаю, что в этих районах давали квартиры тем, кто строил дамбу, кто на ней работал, то есть, соответственно, костяк микрорайонов сложился в те времена, но мы все понимаем, что люди меняются, переезжают, поэтому лично я бы не стала так говорить. Правда, есть «гений места», есть стилистика поведения, которая сказывается: и архитектура, и географические какие-то особенности того или иного уголка нашего острова – вот это имеет место быть, на мой взгляд. Тот же 19-й квартал живет немножечко своей жизнью, потому что он оторван от основного города, потому что он находится как бы между Петербургом и исторической частью Кронштадта… Кто-то, например, говорит, что он похоже на некое «гетто». А мне не очень нравится отсутствие там исторических зданий, памятников архитектуры. Да, сейчас началось благоустройство, район действительно преобразился, но все равно это современный район, и, наверное, там хорошо жить людям, которые любят все современное. Некоторые люди стремятся купить квартиру именно там, потому что это квартиры в современных домах, с инфраструктурой, с лифтами, с прекрасными видами с верхних этажей.
По сравнению со сталинскими домами и «хрущевками» — ты вроде бы в шоколаде, но лично мне этого не надо. Я люблю, наоборот, исторический дух кронштадтский, и поэтому у меня никогда не было мыслей переселиться в 19-1 квартал, например.
Знаете, я хотела еще добавить. Мы много, особенно в газете, обсуждали, является ли Кронштадт районом или городом, и как это ощущение меняется со временем. Когда я пришла в газету «Кронштадтский вестник», она позиционировала себя как городская газета, и честно скажу, что многие из моих знакомых воспринимают Кронштадт именно, как город, а не как один из восемнадцати районной Санкт-Петербурга. Почему? Наш стиль жизни – островной, он никуда не делся. Да, мы присоединились, но мы не можем вести себя также свободно, как жители других районов. Там можно жить в одном районе, а окна у тебя будут выходить на другой район. Можно ребенка отправить в школу, которая через шоссе, и она будет в другом районе уже. У нас такое физически невозможно. Наша газета распространяется только в Кронштадтстком районе, просто потому что местные новости неинтересны жителям других районов.
Когда-то город был полностью автономным, сейчас этого нет, поэтому многие говорят: «Ну, что вы, какой вы город? Вы официально – район». Очень примечательно, что в официальном адресе в документах, мы пишем: «Санкт-Петербург, Кронштадт», дальше улица и дом; таким образом подчеркивается, что все-таки мы петербуржцы, но статус обособленности у Кронштадта, мне кажется, сохраняется до сих пор.
[А лично для вас это город или район?]
Город. Мне даже не произнести — «в Кронштадтском районе»… Я так не могу, у меня язык не поворачивается. Территориально мы обычно к станции метро какой-нибудь привязываемся, верно? Местность, дальше улица, но про Кронштадт никогда не говорят, я не слышала ни разу – «Кронштадтсткий район». Так только те говорят, кто здесь не живет, а внутри мы все говорим – город. Кстати, жители 19-го квартала, собираясь в центр, говорят: «Мы поехали в город». То есть в Кронштадт. А мы, живущие в центре, когда говорим: «Мы поехали в город», то имеем в виду Санкт-Петербург.
Это как эффект матрешки – есть 19-й квартал, есть что-то больше вокруг него, весь Кронштадт, а есть еще что-то более глобальное. Конечно, Кронштадт исторически связан с Петербургом, он невозможен, немыслим без него, потому что у нас все напоминает о Петербурге: привозишь сюда какого-то нового знакомого, рассказываешь о городе, и начинается: «Как это – у вас Гостиный двор?» — «Да, у нас Гостиный двор.» — «А, у вас Обводный канал?» – «Да, у нас тоже есть Обводный канал.» – «А у вас Адмиралтейство?» Какая-то калька, все время присутствие «старшего брата». Но есть много очень уголков в Кронштадте, о которых мало кто знает. И я удивляюсь все время, сколько здесь ни живешь, постоянно находятся какие-то точки, где ты еще не был, хотя это же остров, его можно легко обойти за два-три часа.
Когда я вообще сюда приехала, у меня были план минимум и план максимум. Я хотела побывать на кронштадтских фортах, на колоннаде Морского собора, под куполом Морского собора. Мне хотелось побывать на маяке на Усть-Рогатке и на аэродроме «Бычье поле», в таких местах, где раньше не бывала и не видела вблизи. Благодаря работе в газете практически все мечты исполнились. Особенно меня поразила возможность подняться на створный знак деревянный на Усть-Рогатке, его как раз ремонтировали. Вроде ты здесь живешь и все тебе привычно, ходишь по одним и тем же улицам, глаз постепенно замыливается, но как только возникает возможность изменить ракурс, я сразу реагирую. Я визуал, любящий картинками мыслить, и для меня это очень важно. Ты меняешь ракурс и то, что привычно и знакомо, вдруг становится каким-то новым, интересным, уникальным; ты глядишь на свой город глазами новоприбывшего сюда.
Этим, Кронштадт меня постоянно удивляет, не перестает удивлять. Конечно, очень жаль, что сейчас нельзя сюда приехать морем. Раньше, в детстве, я обожала на Васильевском острове садиться с бабушкой на «метеор»; 30 минут по воде, и ты видишь эти трубы, этот купол, ждешь стыковку на пристани… Я еще своих знакомых успела провезти на пароме по морю – это, мне кажется, самый органичный способ знакомства с Кронштадтом, когда вдалеке видишь остров.
«Метеоры» ходят в Кронштадт, но это уже туристическая проулка за определенную цену, а тогда это было доступно каждому, это не было роскошью – отличный, очень комфортабельный транспорт, люди ездили на работу, за сущие копейки. Здесь комфортное и даже как бы элитное было доступно каждому и воспринималось как обычный стиль жизни.
Пойти заплатить в «Петроэлектросбыт» — практически, нет очередей, устроить ребенка в садик – никаких проблем, всегда есть места. Не надо три года ждать, как в Петербурге. Да, мелочи жизни, но ценю Кронштадт именно за стиль жизни. Очень завидуют пенсионерам кронштадтским другие пенсионеры, потому что здешние не обделены вниманием, они все наперечет, они все востребованы. У нас прекрасный комплексный центр социального обслуживания с шикарным набором услуг, всегда знаешь, куда можно старшее поколение отправить. Вот эта культура остается, и слава богу. Человек не чувствует себя брошенным в маленьком городе. Мне кажется, что в этом тоже проявляется особый кронштадстский дух, может быть, своеобразный флотский порядок, и строгое соблюдение традиций. Если так заведено, то кронштадтцы очень стараются эти традиции беречь.
[Тогда почему же улицы не переименовали обратно, а всего лишь таблички с двойными названиями повесили?]
Мне кажется, что уперлись в экономическую нецелесообразность: очень дорого по нынешним временам перепечатывать все таблички и менять документы в совершенно различных областях жизни. Соглашусь, наверное, немножко, абсурдно, когда идешь по улице Коммунистической к Морскому собору. У меня мама любит водить экскурсии, у нее хобби такое, и часто петербуржцы ее спрашивают по поводу наших улиц. Не знаю, что она отвечает, но она все-таки человек другого поколения, ей не представить проспект Ленина Николаевским проспектом. Лично мне мило и так и этак. Одно название историческое, дань памяти, другое из моего детства.
Кстати, когда я была маленькой, меня всегда удивляло, что, идем мы с дедушкой по улице, то через каждые два шага приходилось останавливаться: здоровались, пять минут с одним побеседовать, десять минут с другим… Мне казалось, что я внучка практически, президента, я не понимала, почему моего деда все знают, хотя он не занимал видных постов. Сейчас я иду со своей дочерью по улице, и меня тоже постоянно останавливают – побеседовать, узнать, как дела. Все здороваются, а моего ребенка почему-то напрягает такое внимание.
Знаете, у меня есть даже такая мысль, что в нашей семье имеется некая закономерность – одно поколение здесь вырастает, но хочет уехать, другое вырастает за пределами Кронштадта и хочет вернуться. Те и другие любят Кронштадт и с ним связаны с младых ногтей, он никуда не уходит из нашей жизни. У моей мамы очень была большая мечта поступить в высшее учебное заведение Санкт-Петербурга, тогда Ленинграда, и переехать в большой город, где тебя никто не знает, где нет такого, что твой поступок будет завтра всем известен и все соседи будут тебя обсуждать. Я вернулась, а мой ребенок, здесь выросший, хочет в большой город. Вот эта закономерность меня удивляет. Наверное, это нормально. Но мне было бы очень сложно сейчас оставить Кронштадт.
[А вообще людей вашего поколения Кронштадт, скорее, привлекает или отпугивает?]
Мне кажется, это зависит от того, какой стиль жизни ведет человек. Кронштадт очень привлекает молодых родителей – понятно, почему. Я знаю много семей, которые начинали свою семейную жизнь здесь, когда хочется как-то уединиться, уехать подальше от, может быть, чрезмерно назойливых родных и вот эту вот границу водную поставить: «Ой, Кронштадт, к вам так далеко ехать. Нет, мы как-нибудь попозже, потом». И все, молодая семья начинает на ноги вставать без лишних помощников, самостоятельно – идеальный вариант. К тому же здесь дешевле квартиры снимать.
Очень тяжело студентам и очень тяжело тем, кто любит бурную «движуху», кто все время на волне, в экстриме, – им, конечно, здесь скучно. Но я никогда не относилась к таким людям, я очень люблю эту историческую атмосферу. Мне это подходит, а суету, шум, гам, грязь большого города, при всей моей любви к Петербургу, уже не хочется впускать в свою жизнь. У меня нет возможности жить на Малой Садовой или у Таврического сада, а здесь я живу в историческом социуме, в культурной среде. В Петербурге, конечно же, это был бы какой-нибудь спальный район… Сразу вспоминаю, как у нас было раньше, до открытия дамбы. Мама рассказывала, что они в школе ездили на пароме в Мариинский театр – на пароме и на электричке – и уходили с последнего акта, чтобы успеть вернуться. До Ломоносова на пароме, потом на электричке, причем родители совершенно спокойно отпускали, а дети совершенно спокойно ехали.
[Город и остров, Кронштадт и Котлин – это одно и то же? Или Кронштадт, грубо говоря, идет от Тулонской аллеи до улицы Зосимова, а дальше уже не Кронштадт?]
Думаю, я бы провела границу по КАД. Хотя у нас же есть еще 20-й квАртал, тоже такая местная точка на карте. Местное название городского кладбища. Но вообще в Кронштадте есть понятие «загород». Для меня это не 16-й квартал и не 19-й квартал. «Загород» — это именно природная часть, любимое место отдыха, пляж, прогулки, «аказник, еще два форта, дикие пляжи… Вот тут, мне кажется, город и остров не совпадают. Все-таки город меньше по площади, чем остров. Раньше я просто не думала об этом. В детстве садишься на автобус №2, он идет до «Шанца», а там уже гулять. Сейчас и до «Рифа» можно дойти, до крайней западной точки острова, и понимаешь, что остров – это не только городская инфраструктура, асфальт. А вот чего нет в Кронштадте и иногда очень не хватает – это леса. В заказнике лиственные деревья, песочные барханы, прибрежная природа. Там нет густого леса, в котором можно бродить и теряться, нет сосен корабельных, за грибами пойти некуда. Все кронштадтцы ездят либо в Ломоносовский район, либо в Зеленогорск и Сестрорецк. Хотя, знаю, шампиньон кто-то собирал в сквере на Советской. Случайно грибницу занесли, и грибы там одно время достаточно активно росли.
Для меня западная часть острова – «загород»; когда говоришь – поехали на пляж, все понимают, что это в «загород». Городской пляж проигрывает по своей атмосфере, потому что там шумно, очень тесно и совсем неорганичный спуск к воде, к сожалению. Мне не очень комфортны эти лестницы, железки, перила. Гораздо приятнее по песочку, по мелководью, прогуливаться, хотя западная часть острова более мелководная и поплавать там нет возможности, долго можно идти –все будет по колено. Для родителей с маленькими детьми, это, наоборот, очень большой плюс – совершенно безопасно, дети плескаются, все в счастье, родители загорают на прекрасном песке. К тому же там он более естественный, потому что песок на городском пляже – это завозной песок. А тут мы ничем практически не уступаем Комарово, Репино или Солнечному.
[Доводилось ли слышать, чтобы кто-то говорил: «Остров Кронштадт»?]
Нет, такого я не слышала. Это совершенно непривычно и неправильно. Мы всегда стараемся всем рассказывать, что есть остров Котлин и на нем город Кронштадт. Многие, еще Кроншлот и Кронштадт путают. Туристы спрашивают: «Где у вас форт «Кронштадт»? Или остров Кроншлот – или город Кроншлот. Объясняешь, как правильно, конечно.
Вообще когда туристы сюда приезжают, они чаще всего спрашивают: «А где у вас Кронштадтская крепость?» Начинаешь объяснять, что вы уже в крепости. Они, видимо, хотят увидеть что-то типа Ивангорода, Копорья и тому подобного. Начинаешь объяснять, что вы уже внутри крепости, крепостную стену проезжали, а если дойдете до берега, то остатки стены увидите. Что вообще это некая совокупность – вместе со всеми фортами, та самая знаменитая Кронштадтская крепость.
[А наплыв туристов в последние годы раздражает, смущает или радует?]
Меня не раздражает я все-таки современный адекватный человек, я понимаю, что у нас градообразующее предприятие осталось одно – Морской завод, и то он сейчас не тот, что раньше. У Кронштадта должно быть будущее, и меня не огорчает, что это будущее за туристическим городом. По мне, очень хорошо, что восстанавливаются исторические объекты, которые могут быть интересны туристам. Знаю, что многие кронштадтцы очень ревностно относятся ко всем этим реставрациям, новоделам, переменам, мол, раньше было заброшено, но красиво, и атмосфера была романтическая. Но мы же понимаем, что это атмосфера романтическая через 20 лет может обернуться тем, что придется просто на груде кирпичей жить. Я не хочу жить на груде кирпичей, мне очень радостно, что здания восстанавливаются, и пусть люди приезжают. Просто это нужно, конечно, регулировать и транспортную проблему решать. Еще хочется гостиниц, тогда поток туристов будет не настолько агрессивным, потому что сейчас три-четыре дня за сезон – на пике – город просто умирает под толпами приезжих. В короткий летний период все пытаются сюда попасть, а кронштадтцы пытаются отсюда уехать, чтобы пережить нашествие это где-нибудь подальше. Но лично я к туристам хорошо отношусь.
Мои знакомые все только «за». Все очень любят гостей, многие работают в сфере экскурсоведения, водят экскурсии, морские прогулки, занимаются какими-то культурными мероприятиями, организацией выставок, а в этой сфере без туристов невозможно, и потому, могу предположить, люди молодого поколения не видят в этом проблемы. Наверное, все-таки туристов боятся более старшие, которые сожалеют о том времени, когда город
[Представители старшего поколения много рассказывали о, если это можно так назвать, злачных местах Кронштадта – тот же самый «Шанхай», в первую очередь, «Собачка» и другие места. Для нынешнего поколения эти места сохранились?]
Знаете, это сложный для меня вопрос, потому что, мне кажется, что злачные места очень интересны в подростковом возрасте, в юности, когда ты сам хочешь все на себе проверить… Я знаю, что те, кто здесь учился в школе и провел свою юность, любят рассказывать: мы «тусили» вон там, ходили вон туда, в этих кустах распивали, а здесь на берегу… У меня лично такого опыта нет, я не любитель злачных мест, я про них ничего не смогу на личном опыте рассказать. Что касается «Шанхая», у меня к нему вообще очень романтическое отношение – у моего деда там был участок.
Я обожаю это место, и помню из раннего детства, что все было овеяно морской какой-то свободой и романтикой. Челнок в темном сарае стоит, дед его лакирует… Все эти запахи… Сами плели сети, ходили на рыбалку в заводях, камышах. Меня не брали по малолетству, но я помню, что там был небольшой надел земли, бабушка выращивала ягоды, овощи, а я сидела и рисовала в кустах полная счастья. К сожалению, после смерти деда пришлось все продать. Позднее несколько раз ходила туда с художественной школой, с друзьями-художниками, с ребенком… Всегда были романтические воспоминания, желание достать карандаши, краски, присесть и рисовать эти лодки, эти катера.
Шанхай меняется, сейчас там больше упорядоченности появилось, он перестраивается… Моя бабушка вовремя все продала, в 1990-е годы, очень переживала, что идут кражи, взломы.
Возвращаясь к злачным местам, скажу вот что: мне кажется, что сейчас самое злачное место – это район Гостиного двора, вечером у фонтана, с открытием круглосуточных кафе. Еще ментальность немножечко изменилась – не прятаться в дремучие кусты, молодежь, по-моему, перестала стесняться такого поведения, поэтому далеко ходить не надо, просто вечером выйди на центральный пятачок – услышишь все прелести русского языка, и всех самых буйных представителей этой молодежи встретишь.
А самое романтическое для меня место – это Доковый бассейн, пока там не спилили деревья при реконструкции Летнего сада. Он очень притягивал, притягивал, и порой, когда хотелось уединиться или с кем-то по душам поговорить, я шла туда, на эти камни исторические; вечером там очень уютно. Даже сейчас, когда там все спилили, все равно приятно: вода, уголок тихий – нет жилых домов, нет никакой социальной инфраструктуры.
Летняя пристань тоже всегда привлекала своей обособленностью. Сейчас рядом построили новый жилой комплекс «Фортеция», и у меня очень много вопросов появилось. Честно говоря, я бы поостереглась бы пока покупать там квартиру. В рекламе говорят, что будет вид на залив, а по факту ты будешь смотреть на не очень ухоженную гавань Морского завода, на трубы и краны. К тому же район действительно на отшибе, и когда еще там будет какая-нибудь инфраструктура…
Гора тоже имеет некую свою атмосферу. Я честно пыталась быть непредвзятой к жителям Горы и к ее инфраструктуре, но все равно это место имеет особый колорит …
[Чего вам хочется для города в относительно ближней и более отдаленной перспективе?]
Хочется, чтобы были реконструированы те исторические памятники, которые сейчас в запустении стоят, в том числе док Адмиралтейства, вся это шикарная территория в самом центре города, находящаяся в ужасном состоянии. Хочется набережную, выход к морю. Это абсурдная ситуация – мы живем на острове, но у нас очень мало цивильного, красивого открыточного вида, нет набережной, нет какого-то променада, где можно было бы пройтись, подышать свежим воздухом морским. Очень печально, что закрыли Усть-Рогатку, что теперь это платная территория. Кронштадтцы возмущены ужасно. К маяку не прогуляться.
Хочется, чтобы развивалась инфраструктура, желательно, дающая рабочие места. И очень, конечно, хотелось бы, чтобы не только сфера услуг. То, что делает «Остров фортов»… Я бы хотела посмотреть на реализацию этого проекта. Если у них все получится – дай Бог, потому что, конечно, это перевернет жизнь Кронштадта, примерно как олимпиада перевернула жизнь Сочи.
Это будет уже другой Кронштадт, но мы ведь не можем его законсервировать, н не может оставаться Кронштадтом 1960-х годов или 1980-х. Должно быть развитие, перемены, будущее города. Но, хочется, чтобы это будущее было связано не с промышленной застройкой, не со спальным районом, не с перенесением сюда каких-то глобальных проектов. А чтобы здесь были свои достопримечательности, органичные для нашего города, для его истории, которые бы и престиж поднимали, и рассказывали о том, чем Кронштадт гордится, чтобы это было не пафосно и не запрятано за семью печатями, чтобы можно было приехать и с радостью познакомиться с этим городом, влюбиться в него и, например, остаться здесь жить. Нового жилья здесь, конечно, хотелось бы, которое бы органично вписывалось местность, пусть это остров, но площади-то есть. Даже, может, кое-что снести и построить более современное при желании. Мне хотелось бы, чтобы у тех, кто этим ведает, было такое желание.